-У тебя в глазах слёзы!

- Думаешь?

- Вижу!

- Да нет... Это просто соринка...

Ты твердил «никогда-никогда не обижу...»

А теперь – «не твоя половинка...»



- У тебя в сердце боль!

- Думаешь?

- Чувствую!

- Да нет... Это просто обида...

Я в последние годы всегда хожу грустная...

Улыбаюсь и то для вида...



- У тебя в мыслях мрак!

- Думаешь?

- Знаю!

- Да нет... Просто что-то тревожит...

Очень сложный вопрос для себя решаю -

«Без тебя кто прожить поможет?!»



...Не сдержалась я... Слёзы хлынули...

Не стерпела обиду обильную...

Ну а ты, уходя, вымолвил:

«Ты всё выдержишь! Ты же сильная!»

---

Я так боюсь, что слишком высоко взлетаю

И если падать буду - точно разобьюсь

И я не я какая-то другая

Живу в мечтах, реальности боюсь

Всё для тебя и о тебе все мысли

Так жить нельзя, но как иначе жить

Ведь я люблю, и хоть ночами плачу

Я сохраню меж нами эту нить

А ты, ты весел, ты со мной играешь

И знаю, что не мне тебя винить

За что мне небо муки посылает

Любить, но не тобой любимой быть








Тебе хочется плакать: скажи почему?

Тебе хочется снова вернуться к нему?

Ты не можешь забыть все те летние дни,

Когда вы у подъезда были одни?

Почему ты молчишь? Ты боишься сказать?

Я же знаю, тебе надоело страдать.

Ты живешь лишь мечтой что увидишь его,

Что ты скажешь "люблю" и обнимешь его...

Но ты знаешь что это - мечта

И что он не вернется к тебе никогда.

"Почему?" - спросишь ты, а в ответ - тишина.

И течет по щеке от обиды слеза...

---

древности тоже могут заставить разрыдаться...

25 сентября 1893 г.

Мой дорогой, маленький мой Луи! Итак, все кончено.
Мы больше никогда не увидимся. Помни это так же твердо, как и я. Ты не
хотел разлуки, ты согласился бы на все, лишь бы нам быть вместе. Но мы должны расстаться, чтобы ты мог начать новую жизнь. Нелегко было сопротивляться и тебе и самой себе, и нам обоим вместе... Но я не жалею, что сделала это, хотя ты так плакал, зарывшись в подушки нашей постели. Два раза ты подымал голову, смотрел на меня жалобным, молящим взглядом... Какое у тебя было пылающее и несчастное лицо! Вечером, в темноте, когда я уже не могла видеть твоих слез, я чувствовала их, они жгли мне руки.

Сейчас мы оба жестоко страдаем. Мне все это кажется тяжелым сном. В первые дни просто нельзя будет поверить; и еще несколько месяцев нам будет больно, а затем придет исцеление.

И только тогда я вновь стану тебе писать, ведь мы решили, что я буду писать
тебе время от времени. Но мы также твердо решили, что моего адреса ты никогда не узнаешь, и мои письма будут единственной связующей нитью, но она не даст нашей разлуке стать окончательным разрывом.

Целую тебя в последний раз, целую нежно, нежно, совсем безгрешным, тихим поцелуем -- ведь нас разделяет такое большое расстояние!..

25 сентября 1894 г.

Дорогой мой, маленький мой Луи! Я снова говорю с тобою, как
обещала. Вот уж год, как мы расстались. Знаю, ты не забыл меня, мы все еще связаны друг с другом, и всякий раз, когда я думаю о тебе, я не могу не ощущать твоей боли.

И все же минувшие двенадцать месяцев сделали свое дело: накинули на прошлое траурную дымку. Вот уж и дымка появилась. Иные мелочи стушевались, иные подробности и вовсе исчезли. Правда, они порой всплывают в памяти; если что-нибудь случайно о них напомнит.

Я как-то попыталась и не могла представить себе выражение твоего лица, когда
впервые тебя увидела. Попробуй и ты вспомнить мой взгляд, когда ты увидел меня впервые, и ты поймешь, что все на свете стирается.

Недавно я улыбнулась. Кому?.. Чему?.. Никому и ничему. В аллее весело заиграл солнечный луч, и я невольно улыбнулась. Я и раньше пыталась улыбаться. Сначала мне казалось невозможным вновь этому научиться. И все-таки, я тебе говорю, однажды я,
против воли, улыбнулась. Я хочу, чтобы и ты тоже все чаще и чаще улыбался, просто так -- радуясь хорошей погоде или сознанию, что у тебя впереди какое-то будущее.

Да, да, подними голову и улыбнись.

17 декабря 1899 г.

И вот я снова с тобой, дорогой мой Луи. Я -- как сон, не правда ли? Появляюсь,
когда мне вздумается, но всегда в нужную минуту, если вокруг
все пусто и темно. Я прихожу и ухожу, я совсем близко, но ко мне нельзя прикоснуться. Я не чувствую себя несчастной. Ко мне вернулась бодрость, потому что каждый день наступает утро и, как всегда, сменяются времена года. Солнце сияет так ласково, хочется ему довериться, и даже обыкновенный дневной свет полон благожелательности.
Представь себе, я недавно танцевала! Я часто смеюсь. Сперва я замечала, что вот мне стало смешно, а теперь уж и не перечесть, сколько раз я смеялась. Вчера было гулянье. На закате солнца всюду теснились толпы нарядных людей. Пестро, красиво,
похоже на цветник. И среди такого множества довольных людей я почувствовала себя счастливой. Я пишу тебе, чтоб рассказать обо всем этом; а также и о том, что отныне я обратилась в новую веру -- я исповедую самоотверженную любовь к тебе. Мы с тобой как-то рассуждали о самоотверженности в любви, не очень-то хорошо понимая ее... Помолимся же вместе о том, чтобы всем сердцем в нее поверить.

6 июля 1904 г.

Годы проходят! Одиннадцать лет! Я уезжала далеко, вернулась и вновь собираюсь уехать.

У тебя, конечно, свой дом, дорогой мой Луи, ведь ты теперь совсем взрослый и, конечно, обзавелся семьей, для которой ты так много значишь.

А ты сам, какой ты стал? Я представляю себе, что лицо у тебя пополнело, плечи
стали шире, а седых волос, должно быть, еще немного и, уж наверное, как прежде, твое лицо все озаряется, когда улыбка вот-вот тронет твои губы.

А я? Не стану описывать тебе, как я переменилась, превратившись в старую женщину. Старую! Женщины стареют раньше мужчин, и, будь я рядом с тобою, я выглядела бы твоей матерью -- и по наружности, и по тому выражению глаз, с каким бы я смотрела на тебя. Видишь, как мы были правы, расставшись вовремя. Теперь уж мы перестрадали, успокоились, и сейчас мое письмо, которое ты, конечно, узнал по почерку на конверте, явилось для тебя почти развлечением.



25 сентября 1893 г.

Мой дорогой Луи!



Вот уже двадцать лет, как мы расстались... И вот уже двадцать лет, как меня нет
в живых, дорогой мой. Если ты жив и прочтешь это письмо, которое перешлют тебе верные и почтительные руки,-- те, что в течение многих лет пересылали тебе мои предыдущие письма, ты простишь мне,-- если ты еще не забыл меня,-- простишь, что я покончила с собой на другой же день после нашей разлуки. Я не могла, я не умела
жить без тебя.



Мы вчера расстались с тобой. Посмотри хорошенько на дату -- в начале письма. Ты, конечно, не обратил на нее внимания. Ведь это вчера мы в последний раз были с тобою в
нашей комнате и ты, зарывшись головой в подушки, рыдал как ребенок беспомощный перед страшным своим горем. Это вчера, когда в полуоткрытое окно заглянула ночь, твои слезы, которых я уже не могла видеть, катились по моим рукам. Это вчера ты кричал от боли и жаловался, а я, собрав все свои силы, крепилась и молчала. А сегодня, сидя за нашим столом, окруженная нашими вещами, в нашем прелестном уголке, я пишу те четыре письма, которые ты должен получить с большими промежутками. Дописываю последнее письмо, а затем наступит конец.



Сегодня вечером я дам самые точные распоряжения о том, чтобы мои письма доставили тебе в те числа, которые на них указаны, а также приму меры к тому, чтобы меня не могли разыскать.



Затем я уйду из жизни. Незачем рассказывать тебе -- как: все подробности этого отвратительного действия неуместны. Они могли бы причинить тебе боль, даже по прошествии стольких лет.



Важно то, что мне удалось оторвать тебя от себя самой и сделать это осторожно и ласково, не ранив тебя. Я хочу и дальше заботиться о тебе, а для этого я должна жить и после моей смерти. Разрыва не будет, ты бы его, возможно, и не перенес, ведь тебе все огорчения причиняют такую острую боль.





Я буду возвращаться к тебе,-- не слишком часто, чтобы понемногу мой образ изгладился из твоей памяти, и не слишком редко, чтоб избавить тебя от ненужных страданий. А когда ты узнаешь от меня самой всю правду, пройдет столько лет (а ведь время помогает Мне), что ты уже почти не сможешь понять, что значила бы для тебя моя смерть.



Луи, родной мой, сегодняшний наш последний разговор кажется мне каким-то зловещим чудом.



Сегодня мы говорим очень тихо, почти неслышно,-- уж очень мы далеки друг от друга, ведь я существую только в тебе, а ты уже забыл меня. Сегодня значение слова сейчас для той, которая его пишет и шепчет, совсем иное, чем для того, кто будет читать это слово - и тихо произнесет "сейчас".

Сейчас, преодолев такое громадное расстояние во времени, преодолев вечность -- пусть это покажется нелепым,--сейчас я целую тебя, как прежде.

Вот и все... Больше я ничего не прибавлю, потому что боюсь стать печальной, а значит, злой и потому, что не решаюсь признаться тебе в тех сумасшедших мечтах, которые неизбежны, когда любишь и когда любовь огромна, а нежность беспредельна.

---

Многие люди, когда им нужно сосредоточиться и ничего не забыть, составляют списки. Можно сказать, я занят тем же самым. Не вижу в этом ничего предосудительного.

Когда мне нужно о чем-то подумать и принять решение, я пишу.

Пишу красным - на белом.

Любая белая поверхность пленяет меня.
Завораживает своей чистотой, хрупкостью нетронутой целостности, которую так
легко нарушить. Свежевыпавший снег на равнине, лист бумаги, фарфор,
человеческая кожа, - все они одинаково прекрасны.

Правда, белизна слишком уязвима. Одна точка, одна отметина - и все. Равновесие утрачено безвозвратно.

Но зато... взамен может прийти понимание.

* * *

Я не люблю убивать.

Это очень важно. И если бы был кто-то, имеющий
право требовать от меня отчета... и если бы я снизошел до объяснений... я бы
именно так и сказал.

Я не люблю убивать. Я делаю это только по необходимости.

Когда мне нужно что-то получить. Или - подумать и принять решение.

Другие люди для этого составляют списки. Чертят на бумаге бессмысленные схемы. Малюют
рожицы или геометрические узоры.

Не вижу никакой разницы.

Я не люблю убивать, и если бы можно было без этого обойтись - я бы этого не
делал. И я никогда не причиняю боли без нужды.

* * *

Вид белоснежного тела на кушетке вызывает чувство предвкушения и одновременно -
страх. Содрогание творца перед чистым холстом... Можно ли уподобить скальпель -
кисти?

Я подхватываю безвольно свисающую руку, щупаю запястье. Пульс слабый, нитевидный.
Если не подать сейчас газообразную смесь фторотана с закисью азота, моя муза
начнет выходить из-под наркоза минут через пятнадцать. У меня имеется все
необходимое, но сегодня в специальной аппаратуре нет нужды. Через пятнадцать
минут это тело уже само не захочет просыпаться.

Я перенес ее в свою «комнату для медитаций», - было бы неприятно запачкать ковер
или обивку в гостиной. Здесь белоснежный кафель сияет мириадами отражений
флуоресцентных ламп. Мертвенный бестеневой свет.

Когда я поднимаю скальпель, мое лицо на миг отражается в нем. Белые волосы. Губы,
такие же узкие, как это лезвие у меня в руке. Я слегка поворачиваю его, чтобы
поймать отражение глаз...

Хорошо.

Теперь я спокоен. Можно начинать.

Ее рука лежит в моей ладони так нежно, так доверчиво... Я прослеживаю взглядом бег
синих жилок, выделяющиеся костяшки...

Да...

Три надреза, почти молниеносно. По тыльной стороне кисти, от запястья до места
соединения пальцев. Неглубокие. Я лишь надсекаю кожу. Белая рука становится
похожа на диковинный, готовый раскрыться бутон с проглядывающими алыми
лепестками.

Полоски крови набухают медленно, вздуваясь темно-красными рубчиками...

Я роняю ее руку, и кровь начинает течь, паутиной опутывая пальцы.

Я симметрично надрезаю вторую руку. Под первой - уже красная лужица. Рука
отражается в ней, но капли, падающие с мерным, глухим стуком, гонят прочь белую
тень.

Взмах скальпеля... На предплечье вспухают еще три алых рубца.

Мне нравится, когда кровь струится по рукам так тонко, - словно одевает их в
красные кружевные перчатки.

Обхожу кушетку с другой стороны. Для правильных мыслей особенно важна полная симметрия
действий...

Я начинаю делать надрезы меж ребер.

Здесь уже можно входить поглубже. Скальпель рассекает не только кожу, но и мышечную
ткань. Местами проглядывает белизна кости. Стоит двинуться чуть дальше - и
можно добраться до пузырящихся черных дрожащих легочных сгустков...

Но торопиться нельзя.

Кровь стекает на пол с обеих сторон, я уже не могу избегать ее, ступаю по лужам и
оставляю красные следы. На одежду пока ничего не попало, - я не задел артерии,
откуда кровь могла бы хлестнуть фонтаном, - но туфли загублены безвозвратно.

Моя жертва бледна уже до синевы. В раскрытых глазах - застывшая мечтательная
задумчивость, и ни тени боли. Жизнь покидает свое временное пристанище медленно
и без страданий. Как я и обещал.

Время, отведенное на действие наркотика, истекло, но потеря крови настолько велика,
что это уже не имеет значения. Даже если бы сюда сейчас ворвалась бригада
реаниматологов, сомневаюсь, что они сумели бы хоть чем-то помочь.

И внезапно, прежде чем мысль успевает удержать руку...

Резкий замах... сильный, злой удар... и скальпель втыкается в беззащитно открытую
женскую шею. Глубоко, по самую рукоять. От крови ладонь мгновенно становится
скользкой и липкой. Я растерянно вытираю ее о рубашку.

Что на меня нашло?

Нервы?..

От внезапного выброса адреналина меня всего трясет и внезапно становится холодно.
Неверными руками хватаюсь за край кушетки.

Что со мной?

Вдыхаю поглубже. Раз. Другой... Острый, металлический запах крови. И во рту - тоже
вкус крови. И перед глазами - круги.

Я не хотел - вот так. Не понимаю, откуда взялась во мне эта ярость. Я был
спокоен... совершенно спокоен...

Но только не сейчас.

Я смотрю на окровавленное тело, с кожей, изрезанной в алые лоскуты.

Только глаза - такие же пустые и бессмысленные, как при жизни. И тусклые: пересохшая
роговая оболочка больше почти не отражает свет.

Сняв окровавленную рубашку, я накрываю мертвое лицо и иду в душ.

Но теперь я хотя бы знаю причину своей злости.

 

 

---

Моя катана говорит со мной.

И мне это нравится.

Да, знаю, звучит довольно дико — на современный вкус.
(«Доктор! Моя катана со мной разговаривает! — И вы хотите, чтобы я заставил ее
замолчать? — Нет! Просто пусть не перебивает вакидзаси...»)

Но современный вкус меня не интересует.

И к тому же — мой вакидзаси совсем не болтлив.

Младший из пары клинков, откованных рукой Хаттори Ханзо. Он
молчит, ожидая своего часа. Лежит, обманчиво-мирный, обманчиво-безобидный, в
простых, нелакированных ножнах, на деревянных крючьях своей подставки,
вытянувшись, как пригревшаяся на солнце змея...

Вакидзаси, созданный, чтобы говорить о смерти. Вакидзаси,
вонзающийся в податливую, дрожащую ткань брюшины, вспарывающий живот медленным
движением, идущим снизу вверх... и — прежде чем хлынет кровь, пятная
белоснежное кимоно — прежде чем вывалятся на землю внутренности перламутровой
влажной грудой, — успевающий совершить второй положенный разрез, слева
направо...

Пока вакидзаси молчит.

И ждет своего часа.

...С катаной мне всегда было проще.

Катана говорит о любви.

---

You live in a church

Where you sleep with voodoo dolls

And you won't give up the search

For the ghosts in the halls

You're so beautiful with an edge and charm

And so careful when I'm in your arms

-Sarah McLachlan

 

Ты живешь в церкви

И спишь с куклами Вуду,

Ты никогда не прекратишь

искать призраков в залах

Ты так прекрасен с чарами и с клинком

И так нежен, когда я в твоих руках.

(Сара Маклелан)

---

ты...

 

 

 

Мне
нравится эта новая холодность, эта пустота, которую я чувствую у тебя внутри.

Пустота...
она зовет, притягивает меня. Я чувствую ее горьковатый стылый вкус. Мне хочется
быть ближе, войти в нее, окунуться с головой... М-м... я никогда не мог устоять
перед зовом бездны...

Иногда,
вот как сейчас, я думаю о том, каково было бы убить тебя. Я отчетливо
представляю себе алые брызги крови, и насколько долго они останутся жидкими на
холоде, крошечные красные бусины, рассыпанные по твоим волосам, застывшие бисером
в твоих ресницах и очаровательной впадинке на шее. Как они будут зимними
ягодами таять на языке. Она была бы прекрасной, эта жуткая неподвижность, но в
движении ты нравишься мне больше. Так сохраняется элемент непредсказуемости.

 

 

 

 

@темы: Люди

---

моя безумная больная жизнь
не оборвется на надрывной ноте...
я буду постепенно таять...
и уходить как все уходит...

@музыка: флёр

@настроение: - убито

@темы: Мысли в слух

---

Слезы застилают глаза. Я уже и забыла, насколько жестока моя мать.

Непонимание своей вины сводит с ума.

Больно дышать.

Хочется сбежать или хотя бы не слышать.

Но я не делаю этого. Я стою и молча выслушиваю все сказанное мне.

Она не видит боль в глазах, не замечает слез, ей совершенно безразлична и многократно прокушенная губа и разодранный в кровь (уже) шрам на запястье.

Мне не нужно было идти провожать их…

 

 

 

я иду по набережной и не могу выкинуть из головы ее слова.

я почти верю в них…

а если бы поверила… предпочла бы исчезнуть…

ее безразличие лишило меня всего… и главное оно забрало смысл…

 

 

 

мир рухнул окончательно, разрушенный ею…

существую на автопилоте…

если еще несколько дней назад я всего лишь слегка «поцарапала» себя, то теперь обеспечила несколько будущих шрамов.

Мазохизм, мой старый добрый мазохизм.

Таблетки… возможно только они меня и «держат»…

Мой милый «доктор Фрейд» в таком состояние я перед вами не появлюсь.

Я вообще не хочу, что бы ЭТО кто-то видел.

Мне осточертели «сочувствующие».

Я либо справлюсь сама, либо пошлю все к чертям собачьим.

 

 

 

Я не верю… не могу открыться… не могу доверять…

Ни осталось не одного желания.

Исчезли все позитивные чувства.

 

 

 

Для всех лишь маска. Ее не сорвать.

 

И я не хочу исключение, так как они причинят лишь еще больше боли.

 

 

 

У меня больше никого нет… ни семьи… ни любви…

 

 

 

 

 

От друзей стараюсь держаться подальше. Постоянно грублю и хамлю. Купаю их в своем показном безразличии. Надеюсь, когда ни будь, меня простят.

Для меня всегда важнее были семья и любовь.

 

 

 

 

 

 

 

Утеряны все смыслы…

Погублен свет в душе…

Разбито сердце…

Сходит с ума разум…

Физическое состояние безумно шатко…

Мысли все чаще уходят во тьму…

 

 

 

Наверное я все еще жива только из-за упрямства…

 

 

 

Хотя сегодня самый лучший день избавления от боли, становящейся все сильнее и сильнее с каждым новым важным событием в моей жизни.

Я ведь даже и не помню, когда в последний раз была счастлива.
















я так безумно скучаю по тебе. я так хочу увидеть тебя, услшать твой голос. мне так одиноко без тебя. ТЕБЕ я могу доверять. тебе я могу открыться. рядом с тобой я силнее. НО ТЕБЯ НЕТ. и не будет больше никогда. а мне так безумно хочется обнять и прижать тебя к себе.
единственная преграда это жизнь. но и она теперь слишком шаткая.
и я осознаю что даже если мы и будем вместе то это лишь иллюзия. но сейчас иллюзия намного привлекательнее жизни.

@темы: Люди

---

Два полюса.

Мы два полюса разных – ты «минус», я «плюс»,
Как земля и вода, жаркий полдень и полночь,
Ты всегда рок-н-ролл, я опять ритм энд блюз,
Я всю жизнь отстаю, а тебя не догонишь.

Если я не уйду от тебя, сей же час,
То назад, не ступить мне и шага.
Как же сложно бывает решить мне подчас,
Что же ты для меня – бремя или награда.

Я тебе не нужна, ты меня тяготишь,
Но встречаемся всё же мы снова.
Я всегда говорю, ты всё время молчишь,
Ты на старт, я опять не готова.

Тёплый ветер в ночи – только был, и уж нет,
Пилигрим, без мечты о приюте,
Ожиданьем дороги, встречая рассвет,
В самолёте, в седле иль в каюте.

Почему же тогда, я никак не пойму,
Ты увидеть меня так желаешь?
Ты обнимешь меня, я тебя обниму…
Ты не держишь, и не отпускаешь…

Ещё один короткий день зимы ненужной...

Ещё один короткий день зимы ненужной
И робко плавает луна в разлитой луже.
С утра дорожки подметёт холодный ветер,
Всё повторяется всегда на белом свете.

Уже звучали сотни раз любви признанья,
И кто-то мучился от разочарованья,
И яд измены кто-то пил, бокал роняя.
Всё повторяется всегда, я это знаю.

Но миг, когда от губ твоих плывёт сознанье,
Когда в глазах, бесстыдно лгущих, обещанье,
Когда от чувства в облака взлетала птицей,
Миг, где был ты - он никогда не повторится...

---

...

Любимый мой, ты глуп и слеп. И я говорю это не со злостью и презрением, а с нежностью и дружелюбием. Все могло быть иначе, но, к сожалению, ты предпочитаешь легкие и простые решения.

А я - влюбленная дурочка.

@темы: Любовь, Люди

---

весна

Нет веры, нет правды
От Бога помощь не придет
Осталось лишь падать
В размокший снег, лицом в лед
На вылет на сером
Алеет вечная весна
Последний и первый
Вас обвенчала тишина

То что есть сейчас…это холод… горечь… вина…

Я хочу одиночества…

Мне надоело говорить о своих проблемах.

Я всегда боялась причинить близким боль, а теперь сделала столько…

Я всегда прощаю людей, но никогда себя.

Мои друзья – повод носить маску и способ отвлечься хоть на мгновение.

Надоело.

Даф, я вылила на тебя слишком много своих личных переживаний.

Я не хотела.

Впредь я постараюсь избегать этого.

Так откровенна предпочитаю быть лишь со своих психоаналитиком.

Весна.

Я за поголовную кастрацию.

К парням лишь презрение ну или жалость.

В постоянном круге общения остались только Геи.

Ухожу от мира в свою депрессию.

Теперь это уже диагноз с веером примечаний.

Закрываюсь дома с книгой.

Из тех с кем еще могу общаться, осталась лишь Ручка, ее милый треп успокаивает.

@темы: Люди

---

28.02

за окном толи дождь толи град. Он нервно барабанит по стеклу, разрушая царившую в доме тишину.

Мир вокруг, словно не существует.

Лишь музыка…

Флёр… люди, попавшие в шторм…

Лишь Коельо…

В душе пустота…

Эмоций нет… чувства подавлены…

Несколько срывов за неделю…

Жизнь на грани…

Психика существует за счет способности абстрагироваться.

Немые истерики…

Антидепрессанты, успокоительное и снотворное.

Теперь мое существование выглядит так.

Но внешне все та же маска, радостной пофигистки…

Семья разрушена…

боль…

скорее всего в ближайшем месяце меня отсюда увезут…

я не хочу… но на мое мнение плевать…

Питер красивый город.

Да и сбежать от сюда хочется…

Пересмотренный вновь фильм 99 франков, потряс и взорвал психику…

---

25.02

Не факт что ты вообще
есть. Просто ты не признаешь поражений.
Ты бьешься в сотни закрытых дверей. И
нет разницы выйдет ли кто то на стук. Ты
просто есть, ты просто здесь и сейчас.
А все остальное лишь мелочь ушедших
дней. Упрямством выбьешь право прожить
еще день. И не позволишь рукам опуститься
вновь. Заставляешь себя верить в свет.
Ведь погруженному во тьму необходимо
спасение от сумасшествия. Но ты уже
давно безумен. И тебе плевать на этот
мир. И нет разницы что этой жизни давно
уже нет. Ты все равно поднявшись с колен
несешься на встречу безумных перемен.

Всего лишь шаг и срыв
неминуем. Еще одно неверное слово и
конец необратим.

---

...

«Я знаю, что все вещи исчезают,

Я чувствую, как все уходит…»

 

Постепенно боль отступает. Теперь это лишь фоновый режим.

Мне не стало лучше… просто, я опять закрыла это в себе…

Я не хочу, просто, не хочу так жить…

«Если тебе неловко смотреть на эти мученья,

Позволь мне хотя бы веревку использовать по назначенью…»

 

Заставляю себя жить.

Убиваю в себе глобальный пофигизм.

Возрождаю отношения.

 

Ко мне снова вернулись мои друзья или скорее я вернула их. И
снова есть большая и шумная компания фриков, есть с кем развлечься и
безумствовать. Я так давно отреклась от них, что сейчас неуютно от осознания
«глобально мозга».

Раньше я думала, что это вы держите меня там, а теперь
понимаю… без вас мне проще… ни кто не лезет в душу…

А я отвыкла… просто отвыкла от этого «психоделического»
мира…

Благо сейчас я болею и не присоединяюсь к ним, а то давно
вылетела бы из реальности.

 

 

Просидев дома несколько дней… прочитав несколько глубоких
книг… повыв на луну от скуки и гриппа… найдя в себе покой и счастье… я снова
могу вернуться к миру и довести его до моего убийства…

 

Мне не плохо, мне спокойно… я не мучаюсь, я меняюсь…

Время консервации болью прошло, пришло время изменений,
иначе боль завладеет разумом вновь…

Если ничего не изменить – я сбегу… сбегу в пустоту и
вечность…

И мне не нужны помощники… я предпочитаю делать все сама…

@музыка: Флер – как все уходит, опасная бритва

@настроение: няяяя

---

клетка в клетке...

Я создаю себе сама свою будущую клетку...

Мой мир...

Я знаю, что однажды останусь наедине с собой, запертая в нем без права на освобожденье...

И тогда я сойду с ума...

Ведь самая страшная кара для человека это одиночество...

А полная изоляция от внешнего мира во внутреннем, вечность наедине с собой...

Разве это не апогей одиночества...

*фильмы потрясшие мой мир и приведшие к подобным желаниям - «Бабочка в скафандре» и «Мистер одиночество»

@темы: Мысли в слух

---

стена

Я ранимое создание и любой выпал в мою сторону безумно болезненно переживаю. Но задеть меня, заставить реагировать на любое слово могут лишь те, кого я впускаю за стену. Я открываюсь лишь немногим. Ведь даже этот днев, это всего лишь сумбурная картина из боли, сомнений, страхов, в нем нет ничего, о чем я не смогла бы сказать любому, это не личное, а уже дано публичное излияние малой частички душевных переживаний суицидального замкнутого психа. Ведь даже свое творчество я оберегаю гораздо больше чем дневники...

Творчество... фиии... плевок в лицо искусства. Я не верю в наличие у себя таланта, а пишу лишь потому, что не могу бросить. Все то, что я «сотворила» спрятано за паролями, на закрытых сайтах и под чужим ником... психоз шизофреника, вот этому название. И это не из-за стыда, просто, лишь стихи, те над которыми убивались недели и в которые вливалось переживаемое в избранные минуты, могут передать мою суть, весь тот хаос властвующих надо мной эмоций... всю мою пустоту...

И это личное... лишь мое...

До этого добрались лишь трое... один вскрывал меня без спроса... со вторым мы открывались совместно и не замечая этого... а третьему я открыла это сама, так как мне стало это необходимым... но их больше нет... они стали одними из тех кому я пишу здесь.

Но важнее все го для меня тема семьи. Просто это очень назойливая тема. Стихи можно стереть, а от данного семьей не убежать. Хммм семья... нет, особых детских психологических травм у меня не наблюдается, так, обычные переживания...

Но Это не просто личное... это слишком интимное...

И если с кем-то я об этом говорю, то это люди доверие к которым безгранично...

еще есть люди для которых иногда открываются некоторые детали, но это завуалировано и не всегда чувствуется что для меня это что то значит... это дорогие и близкие люди, те кто важен и нужен...

Присутствует еще тема слишком сильных переживаний и чувств, которые часто закрыты от посторонних глаз напускным пофигизмом и безразличием. Часто это что-то глубокое и постоянно давящее из нутрии, вечный фоновый режим. Я просто не хочу говорить или писать об этом, так как не уверена что сдержусь... не позволю себе вылить все накопившееся на посторонних...

Эта тема открывается лишь случайно и естественно, что кому попало...

За мою стенку попасть можно, нужно лишь стать для меня чем-то значимым, любимым и дорогим... и попав за нее меня можно уничтожить или сломать, случайным словом, поступком... так как я ранимый и чувствительный маленький ребенок спрятавшийся в огромном пустом бункере.

@темы: Люди, Мысли в слух

---

ночью...

Ночью приходит спокойствие и мягкий романтичный настрой. Мой внутренний мир погружается в мир созданный Вишневским. Его роман захватывает и меняет мое отношение к таким значимым для меня темам как восприятие мира и жизни, любви и секса, внутриличностной борьбы. Мне безумно нравятся это мое кратковременное изменение. А так же меня радует факт помощи мне этой книги. Несколько часов я могу быть нежной и мягкой как к себе так и к миру, я смотреть иначе на свою боль.

Только вот важным для этого является наличие дневного сумасшествия и одиночества.

День полный смятения, чувства вины, боли, периодически переходящей в фоновый режим, истерики, такой тихой и для себя почти незаметной, лишь слезы, и ночь - спокойная, глубокая, наполненная ясностью и свободой чувств. Переходом же служит кошмар, всегда мучительный и невыносимый, но главное краткий.

Отсутствие сна... стало привычным... присутствие тьмы... стало обычным...

Все же эти несколько часов наедине с книгой и собой, такие чудесно спокойные несколько часов, иногда прерывающиеся телефонным разговором, лишь с кем то важным и нужным, спасают меня от себя самой и своего безумия.

Скучаю по своей второй половинке...

...

Мы уткнулись в тупик,

Крылья вновь не расправить...

Заблудились в свободе небес...

Ни кому не прикажешь,

Ни чего не исправишь...

В мире нет и не будет чудес...

@музыка: Наутилус Помпилиус

@настроение: ...

@темы: Мысли в слух

---

день...

Мне вновь приснились мои похороны. Это самая жесткая разновидность моих снов. Удивлю сказав что на втором месте у меня праздники. А самым оптимальным и привычным для меня сном является смерть. Если точнее то мое убийство и совсем редко самоубийство.

Ненавижу похороны. Слишком часто видела безразличие вынужденных на них присутствовать. Или душераздирающие картины человеческого страдания.

Но больше всего я ненавижу картины своих похорон. Мое подсознание обычно заканчивающее донимать мою психику картиной смерти, теперь, видимо, решило что этого мало, и продолжает повествование. Я не выношу боль других, особенно если она причинена мной случайно. А так же мне ненавистно холодное безразличие въевшееся в сердца других.

За последний месяц это третье сновидение. Что является рекордом для начала года. Стандартно их не больше 6-8 в год.

Со смертями же все гораздо проще. Я наверное умерла уже всеми возможными насильственными и самостоятельными способами, а так же несколькими случайными.

 

Моя тяга к смерти постоянно приводит меня к людям либо таким же образом сходящим с ума либо к тем кого уже однажды вытащили с того света.

Урок что преподнесла мне жизнь - вытащенные с того света самоубийцы в конечном итоге либо вновь пытаются попасть в иной мир либо смерившись и найдя свой смысл в жизни прогибают достаточно абсурдной смертью. Неправда ли забавно...

Мне видимо все же нельзя сидеть дома в полном одиночестве, а так же читать, милого в своей неповторимости и сумасшествие персонажей, Рю Мураками. Еще конечно незачем пересматривать по нескольку раз Реквием по мечте. Ну и в заключение вырубить музыку от которой сами собой наворачиваются слезы.

Самое забавное что слезы наворачиваются от энималов. Эта группа чьи тексты наиболее прочувствованы и пережиты с максимальным эмоциональным накалом, чья музыка играет в моих наушниках почти постоянно, теперь сводит с ума и вызывает лишь страдания.

 

Я чудовище, холодное и безразличное чудовище, монстр уничтожающий все светлое в других так как в нем не осталось ничего. Лишь пустота. Боль. И чувство вины.

 

Энималы... одиночество... и Т_Т

Обескровленный тьмой,

Светом проклят на век.

Падал камнем на дно,

Птицей рвался наверх.

Я рожден на границе

Меж светом и тьмой.

Был распят за безумные

Игры с судьбой.

Но нетленное тело

Лежит подо льдом,

А душа полыхает огнем.

Только серые тени

В сплетение крон

Я устал, моя жизнь

Страшный сон...

@музыка: энималы - МЫ

@настроение: ...

@темы: Бред, Любовь, Люди

---

тигрёнок... вдруг так тихо сделалось в моем мире без тебя...

@музыка: voron - я хочу быть с тобой

@настроение: Т_Т

@темы: Любовь, Люди, Мысли в слух